Представить себе женщину, интересующу­юся вопросами детского здоровья и не слыхавшую о внутричерепном давлении — ВЧД, просто невозможно.
Фразы типа «у нас внутричерепное» или «мы ле­чим внутричерепное давление» настолько проч­но вошли в лексикон среднестатистического по­сетителя детской поликлиники, что многие прос­то перестали задумываться над смыслом этих слов.

Тем не менее частота разговоров, частота диаг­ностирования и частота лечения — вовсе не свидетельствуют о том, что само понятие «внут­ричерепное давление» или диагноз «повыше­ние внутричерепного давления» в свою оче­редь понятны широким массам трудящихся.

Хотя на первый взгляд все вроде как очевид­но. И суть проблем (с точки зрения обывателя) выглядит примерно так. Есть голова. Там внут­ри есть мозг, сосуды, в сосудах давление — это ж все знают — вон и у бабушки давление, и у дедушки. Но у бабушек-дедушек сердце по­врежденное, а у дитя все иначе.

Сердце-то здоровое, но беременность была не­удачная, во время родов кислорода не хвата­ло, или пуповина обмоталась, или еще какая болячка приключилась, или головой стукнулся, или лекарство плохое дали — вот сосуды и по­вредились, теперь давление в голове высокое, отсюда и куча проблем: болит голова, плачет, не слушается маму, плохо спит, дрожит подбо­родком, дергает ногой, ходит на цыпочках, пло­хо (неправильно) говорит, дерется в песочни­це, сосет палец, отказывается от еды и еще де­сятки, если не сотни последствий этих повреж­дений-повышений.

А поскольку вышеперечисленные жалобы-симп­томы возможны в той или иной степени практи­чески у каждого ребенка, так становится легко объяснимым наличие, по сути, эпидемии внутри­черепного давления, и эта эпидемия набирает обороты. Конечно, врачи с этим активно борют­ся, и большинство детей благополучно выздо­равливает — спасибо медицине, или как говари­вал классик: «Слава, слава Айболиту! Слава добрым докторам!»

Попытка врача подойти к проблеме внутриче­репного давления грамотно, современно, ле­чить как в лучших мировых клиниках — не под­лежит реализации. Ибо охватившая страны СНГ эпидемия лечения ВЧД ограничена именно эти­ми странами. Т. е. наши заморские друзья ка­ким-то образом от этой темы оторваны — то ли недопонимают и наплевательски относятся к неврологическому здоровью детей, то ли не ди­агностируют, то ли у них дети другие?

Наверное, что-то здесь не так: ну как это мо­жет существовать болезнь, которую обнаружи­вают детские невропатологи в наших поликли­никах как минимум у 50% детей (это самая-пре­самая оптимистическая цифра), и в то же время болезнь, напрочь отсутствующая за пределами СНГ.

Нет, словосочетание ВЧД есть, его повышение рассматривается в научных статьях, более того, тактику борьбы с этим очень опасным явлением изучают, но список состояний, сопровождаю­щихся повышением ВЧД, очень невелик, и это все больше такие жуткие страшилки-диагнозы, что можно легко сделать вывод: имея повыше­ние ВЧД, скорей можно попасть в отделение ре­анимации и интенсивной терапии, чем высидеть очередь на прием к детскому невропатологу в районной поликлинике.

Т. е. глобально здесь и там подходы к ВЧД принципиально отличны: там это очень редкое, очень опасное (угрожающее жизни и здо­ровью) состояние, как правило, требующее гос­питализации и неотложной помощи, ну а у нас — чрезвычайно распространенная болезнь, лег­ко диагностируемая, почти всегда легко излечи­ваемая и почти всегда в амбулаторных услови­ях.
Нет, что-то тут определенно не так.

И, похоже, надо разбираться: либо мы чего-то не понимаем, либо нас дружно вводят в заблуж­дение, либо наши дети особенные — не такие, как во всем остальном мире. Поскольку послед­нее утверждение представляется крайне мало­вероятным, а быть заблудшими и непонявшими не очень хочется — рассмотрим тему не спеша и по порядку.